Спектакль прошел под знаком Марии Гулегиной, в итоге взорвавшей зал «O, don fatale» и овацией вызванной на сцену по окончании действия. Грандиозная артистка! Мне кажется, на фотографии все это осталось: и усталость от тяжелой партии (да еще третий раз, через день), и особое счастье, доступное лишь артистам в такие вот мгновения.
Спешу исправить величайшую несправедливость! Я ведь побывал на четырех спектаклях «Дона Карлоса» в БТ, по два каждого состава, а рассказал только об одном составе — певшем 4 февраля. Ну, а на второй день в «Дон Карлосе» вообще «наши в городе» — в смысле все свои! Зная артистов, я не сомневался, что впечатление от этого состава будет столь же сильным. Хотя все будет по-другому!
Истории разной степени примечательности, происходившие на спектаклях, здесь объединены тэгом Случаи, но для табуретки в сцене убийства Родриго давно пора завести отдельный тэг. Правда, похоже, уже «посмертно», ибо на спектакле, о котором пойдет речь, «проблема табуретки» была изящно решена. Напомню, она заключалась в том, что по велению режиссера раненый в спину Родриго должен был умирать, сидя на одинокой табуретке, куда его усердно транспортировал Карлос. Все это выглядело не вполне неестественно и со дня премьеры стало мемом оперных маньяков. Игорь Головатенко представил переосмысленную мизансцену, в которой Родриго использовал табуретку, чтобы опереться на нее и, с отличающим маркиза-герцога жизнелюбием, попытаться допеть сцену смерти стоя.
Как здорово снова слышать «Дона Карлоса»! Вот, кажется, уже наизусть спектакль знаешь, а всё равно каждый раз что-то новое для себя находишь. Да еще солисты, как говорится, «не стоят на месте" — по-моему, они все продолжают работу и над образами, и над вокалом тоже, поэтому и слушать, и смотреть интересно. И настроение после спектакля соответствующее. И говорить хочется только о хорошем.
Прошлогодние премьерные составы «Дона Карлоса» были, ожидаемо, на большую часть укомплектованы приглашенными «певцами мира», преимущественно поющими за рубежом. Нынешний спектакль 1 ноября, о котором пойдет речь, примечателен, во-первых, сразу тремя вводами в главных партиях, а во-вторых, тем, что состав был полностью укомплектован артистами московских театров, двое из которых, к тому же, только что стали солистами Большого.
