Честно говоря, 17 марта у меня были билеты в четыре разных места. Но на самом деле я давно сделал свой выбор в пользу «Лоэнгрина» в Новой опере. И в итоге не пожалел об этом.
Завершив добровольное затворничество от чужих рецензий сдачей премьерного материала редактору, я, как водится, принялся пылесосить интернет, изучая мнения. Кто-то хвалит певцов, кто-то в восторге от оркестра, многие особо отмечает красивую сценографию, практически все отдают должное кинематографически зрелищному аттракциону с фехтованием. Поэтому начну с главного: поздравляю Новую Оперу! Наверное, еще никогда отзывы о работах этого театра не были столь единодушно отчетливо позитивны. Надеюсь, в общем хоре достойно прозвучал мой материал, написанный для ОпераНьюс. Чтобы не замутнять изложение, я не стал вводить в повествование какие-то второстепенные, по большей части — эмоциональные пассажи, чтобы уделить больше внимания фактам и исполнителям. Поэтому некоторые личные переживания, рожденные спектаклем, вынес в отдельную небольшую заметку.
Текст написан для интернет-журнала ОпераНьюс.
Нет ничего удивительного в том, что именно Новая Опера приняла на себя миссию пополнения московской афиши одной из самых известных, наравне с «Фаустом», опер Шарля Гуно. Последние годы театр постепенно выводит из репертуара спектакли в музыкальной редакции Евгения Колобова. Сыграв важную роль на этапе становления, когда за пультом стоял основатель и вдохновитель театра, сегодня эти постановки, партитура в которых, как правило, значительно сокращена, во многом утратили актуальность. Они стали выглядеть рудиментарно в репертуаре коллектива, способного решать гораздо более сложные задачи. В Новой Опере настало время полномасштабных оперных постановок.
Сегодня в Новой Опере слушал «Князя Игоря». Во-первых, конечно, пришел ради Владимира Байкова в титульной партии. И Князь Игорь был очень хорош — с по-вагнеровски мощной подачей звука над оркестром, темпераментный, мужественный, где надо — скорбный. Во-вторых, в этой опере я обожаю хоры. А чтобы в русских операх гарантированно послушать хоры со словами — надо идти в Новую Оперу. И хор был на высоте!
Помимо главных объектов моего внимания, спектакль был украшен маленькими приятностями в эпизодических ролях. Галина Королева была обаятельна и сладкозвучна в роли Половецкой девушки. В очередной раз подивился таланту Вениамина Егорова сделать запоминающейся даже маленькую роль — в данном случае Ерошку (хотя, конечно, роль в этом смысле благодатная). Приятное впечатление произвел Овлур в исполнении Антона Бочкарева.
Все слова про эту постановку я уже давно сказал, но захотелось повторить: это пошлый, циничный фарс, завернутый в лубочный фантик яркой сценографии. Когда эта постановка Александрова (желательно вместе с остальными) изволит почивать в бозе — я буду на радость соседям до утра пить шампанское, пускать фейерверки и петь сопрановые арии в оригинальной тональности. Прошлый раз заставил себя пойти на александровского «Князя Игоря» два года назад — ради Агунды, Нурлана и великолепного Анджея, своим талантом сделавшего Князя Игоря не лузером, а героем — вопреки воле режиссера. В следующий раз пойду только если случится что-то экстраординарное… Например, Ди Донато и Флорес споют Кончаковну и Владимира Игоревича. Ну, а Князя Игоря в таком раскладе — конечно, Владимир Байков!
Если начать с события спектакля — это дебют Алексея Неклюдова в партии Ленского. Тенор, уже ангажированный на Феррандо в «Кози» Большого. Голос самых многообещающих качеств — красивый, звонкий. Благородной окраски тембр с поистине лирическим вибрато. Чувствовалось, что Алексей сосредоточился на вокальной составляющей — спел без залихватства, без актерских украшений. Верю — все это в будущем.
Галину Бадиковскую слышал в этой партии неоднократно. Татьяна у нее очень рассудительна, спокойна, уравновешена. «Евгений? Сосед он по деревне нам» поется с улыбкой, с игривыми интонациями. И лишь на «О, боже, помоги мне скрыть души ужасное волненье» хорошо заметным в бинокль движением глаз намечается полагающееся смятение. Если говорить о вокале, то верхние ноты заметно стреляют, особенно в первой сцене, но в целом Татьяну Галины Бадиковской я слушаю с удовольствием.
О таких спектаклях можно говорить или бесконечно или очень коротко, в духе «я там был и слышал своими ушами, а кто не слышал — обязательно приходите в следующий раз». Сегодня попробую найти золотую середину.
Начну с начала — с дуэта-квартета. Вестимо, в этой опере, нет ни одной партии для драматического меццо-сопрано. при этом де-факто в составе были сразу три певицы этого вокального амплуа — Анастасия Бибичева (Ларина), Маргарита Некрасова (Филиппьевна) и Агунда Кулаева (Ольга). В этом смысле была эффектна мизансцена в первой картине, где иллюстрируется пушкинское «она в семье своей родной казалась девочкой чужой». Аккурат перед арией Ольги в одном углу авансцены с книжкой в кресле затихла неотмирная Татьяна, а остальные участницы заходного квартета расположились в противоположном углу. Ну, представьте каково живется Татьяне, когда у нее мать — скажем, Амнерис, няня — Азучена, а сестра — Любаша. Та еще семейка. И если Агунда Кулаева, как положено младшей сестрице, пела «мур-мур» в наивных и мягких красках, то Няня и (особенно) Ларина не скрывали умение петь драму, что придает необычное звучание квартету и особые штрихи образам.
