Новогодние сюрпризы от Юлии Лежневой
(БЗК 29.12.2015)

Сольный концерт Юлии Лежневой в Большом зале Московской консерватории стал не только значительным музыкальным событием, не только роскошным новогодним подарком многочисленным поклонникам певицы, но и букетом интереснейших сюрпризов.

Прошлый московский сольный концерт на Новой сцене Большого театра был посвящен барокко — традиционному для Юлии репертуару, в котором она, казалось бы совсем недавно, стремительно появилась на звездном пьедестале. Заставив говорить о себе сначала как о вундеркинде, затем — как об одной из лучших в мире исполнительниц самого прихотливого барочного репертуара. На этот раз в программе концерта классицизм повстречался с бельканто и романтизмом:

1 отделение

1. Россини — Венецианская регата, три канцонетты
2. Беллини — Ариетта
3. Шуберт — Экспромт № 3
4. Шуберт — Ночь и грезы
5. Шуберт — Молодая монахиня
6. Шуберт — Весной

2 отделение

1. Моцарт — Увертюра к опере «Похищение из сераля»
2. Моцарт — Концертная ария K.217
3. Моцарт — Ария сопрано из мессы до минор
4. Гайдн — Финал симфонии № 49 «La passione»
5. Моцарт — Концертная ария K.505

Концерт произвел свежее впечатление — он не был дежурным новогодним мероприятием, когда ставка делается на хитовый репертуар и праздничное благодушие слушателей. Посвящение концерта Елене Васильевне Образцовой придало происходящему должную строгость, а точеный голос Юлии Лежневой — ощущение прикосновения к музыкальному таинству.

Камерный Россини часто исполнялся певицей, и три канцонетты, заключающие в себе описание соревнований венецианских гондольеров, были ажурны и будто расписаны акварелью — яркими мазками с многочисленными полутонами. Ариетта, белькантовая миниатюра Беллини, исполнялась несколько на барочный манер — прохладно и инструментально.

Прелюдией к шубертовской части отделения стал Экспромт №3, сыгранный Михаилом Антоненко чувственно и мягко, с тонкими переливами на пиано.

Конечно, голос, которому лучше всего подходит определение «ангельский», — непривычный вариант для романсов Шуберта, в которых всегда явно проступает драматическая линия. Но молодость певицы удивительно консонировала с молодостью композитора, придав произведениям разумную легкость. В немецком языке недостатком стала мягкая манера, в которой Юлия Лежнева обрабатывает согласные — они звучат отчетливо, но напоминают гладко обкатанные камешки на морском берегу. В результате по фонетике трудно было отделаться от ощущения, что певица продолжает петь по-итальянски. Но лиды — немецкие романсы — сложнейший репертуар, в котором, наверное, каждому исполнителю есть над чем поработать. В целом заявка на Шуберта получилась у Юлии Лежневой достойной.

Во втором отделении пианист Михаил Антоненко превратился в дирижера, а в заключительном номере программы — в дирижера-пианиста. Государственный академический камерный оркестр России не только аккуратно сопровождал певицу, но и порадовал задорной увертюрой к «Похищению из сераля», а также интересным исполнением финала симфонии Гайдна, за исключением которого во втором отделении царил Моцарт.

В репертуаре певицы Моцарт уже давно занял прочные позиции, подкрепленные летним сценическим дебютом в партии Церлины на сцене Ковент-Гарден. Концертные арии — серьезнейшее испытание и возможность раскрыть все грани вокального мастерства. Именно здесь Юлия показала мастерскую обработку фиоритур, по которым искушенные слушатели соскучились в первом отделении. В колоратурных пассажах Юлия Лежнева феноменально быстра и точна. Идеальное пение — это к фантастам, и несколько погрешностей в исполнении моцартовских арий все-таки было, но для живого исполнения столь сложного репертуара — более чем приемлемо. Певица умеет в высоком темпе брать самые хитрые верхние ноты «сверху», что обеспечивает им прецизионное звучание. Четко сфокусированный звук, обладающий скрипичной однородностью тембра, ласкает слух и погружает в медитативную благодать. Зато когда звуки музыки смолкали публика взрывалась аплодисментами, нараставшими с каждым номером и под конец дошедших до шквальной отметки.

Конечно, при столь эмоциональной реакции публики без бисов концерт был немыслим. Первый бис — ария «Voi che sapete» была, в том числе, интересна живым образом — Керубино не только сгорает от чувств, но и заметно смущен их силой. В заключение концерта под рояль прозвучал виртуозный фрагмент мотета Порпоры «In caelo stele clare fulgescant».