Моему антигерою посвящается

5 сентября родился Джон Кейдж — лидер, идеолог и икона послевоенного авангарда, родоначальник музыкального хеппенинга, один из изобретателей звукового коллажа, алеаторики, «конкретной музыки», «препарированного» фортепиано и т. д., и т. п.

Этот человек стал путеводной звездой для тысяч дилетантов ХХ века, одолеваемых смутным желанием выразить себя в творчестве. Он проде­монстри­ровал способ, как можно, ничего не зная, ничего не умея, ничего не понимая в искусстве, избранном в качестве поля собственной деятельности, сделать себе имя и добиться того, чтобы тебя повсеместно называли «знаменитым композитором». И в этом смысле Кейдж, безусловно, был великим изобретателем.

Попытаюсь кратко изложить основные принципы сделанного им открытия.

1. Важнейшее условие деятельности подлинного новатора — не пытаться научиться тому, к чему у вас все равно нет способностей. Вместо того чтобы тратить годы на изучение классического наследия, вам следует сразу сосредоточиться на изобретении и компоновке «нового» (под новым подразумевается все, что находится за пределами данного вида искусства) и подведении идейной базы под эту деятельность.

2. «Стирание граней» между искусством и обыденной действительностью должно стать вашим главным девизом. Заниматься творчеством могут единицы, для этого нужен талант особого рода. А жить способен практически каждый. Ваша задача — опрокинуть базовые представления культурного европейца (и шире — человека Запада) и добиться того, что сама ваша жизнь будет восприниматься как главное произведение современного искусства.

3. Также следует отказаться от всего «буржуазного», например — от заботы композитора о музыкантах-исполнителях с их стремлением проде­монстри­ровать публике свое мастерство. Наоборот: чем больше непро­фесси­оналов, а то и вовсе случайных людей вовлекается в процесс исполнения вашего произведения, тем лучше.

4. Естественно, вам понадобится специальная аудитория. Ее формированием вам придется заниматься самому. Не пытайтесь понравиться зашоренным мещанам с их сенти­ментальной приверженностью к классике! Вам нужны такие, как вы — раскрепощенные любители, молодая богема. Высокомерные снобы, завсегдатаи всякого рода модных салонов, вернисажей и концертов для узкого круга ценителей, тоже пригодятся: как правило, они слабо разбираются в искусстве, но очень боятся это обнаружить и зависят от чужого мнения.

5. Побольше лекций, хороших и длинных! Исполнение короткой пьесы, предваряемое полуторачасовым докладом по философии нового искусства, с изложением концепции произвольности (или, наоборот, тотальной детерми­нирован­ности — нужное подчеркнуть), с отсылками к дзенн-буддизму, нумерологии, наскальной живописи неандертальцев и тому подобному, придаст событию необходимую масштабность и защитит вас от подозрений в неком­петентности и авантюризме.

6. Заранее смиритесь с тем, что слушать вашу музыку как музыку не будут. Зато будут приходить на нее смотреть. Поэтому важно не то, что вы сделаете в реальности, а то, как вы сумеете это преподнести.

Также необходимо уделять много времени самопиару. Нужно научиться быть медийной фигурой, и тут журналисты, охочие до сенсаций, — это ваши главные союзники. Очень важно овладеть приемами виртуозной демагогии и умением обозначать вещи или явления терминами, полностью противоположными их сущности: например, нечто примитивно-попсовое провозглашать «элитарным» и наоборот — игнорировать отточенную до степени аристократизма технологичность в произведениях композиторов прошлого и объявлять классику «пошлым китчем».

7. Учтите, что с годами это будет все труднее: количество ваших последователей будет множиться в геометрической прогрессии, причем во всех видах искусства, вплоть до оперной режиссуры, а публика, развращенная бесконечной чередой развлечений, потребляемых ею под маркой глубокой философии, вскоре пресытится тем, на что была так падка еще недавно. Но вы должны все время оставаться на острие событий, раз за разом обставляя конкурентов. Поэтому, если вдруг вас угораздит сделаться педагогом, всегда помните завет Шенберга, который как-то раз заявил своим студентам, что он пытается лишить их способности сочинять музыку.

8. Обратной дороги для вас нет и не будет: ведь не возвра­щаться же, в самом деле, к изучению старых пыльных партитур! Для этого необходимо любить музыку, но эта любовь, к сожалению, очень быстро лишит вас волшебной силы, способной брать города и пробивать защитные барьеры хорошего вкуса; единственной силы, которая только и может привести к успеху такого, как вы.

Напоследок — пара цитат:

Я стремлюсь к жестокости больше, чем к нежности. В ад, а не в рай, к уродливому, а не к красивому, к грязному, а не к чистому, потому что, когда я так делаю, эти вещи преображаются, и мы преобра­жаемся тоже.

(Дж. Кейдж)

Для Кейджа классическая традиция была изношенным китчем, созревшим для уничтожения… Проигрыватель, выкрикивая хаотичные кусочки из произведений Бетховена и Шостаковича, становился звуковым эквивалентом прори­совывания усов „Моне Лизе“ или демонстрации писсуара в качестве произведения искусства.

(Алекс Росс, «Дальше — шум. Слушая ХХ век»)

В свете вышесказанного кто-нибудь может упрекнуть меня в демонизации фигуры Кейджа. Нет, я всего лишь, по обыкновению, желаю, чтобы вещи назывались своими именами — и только. Если верить легенде, Шенберг некогда сказал о Кейдже, своем любимом американском ученике, следующее: «Он, конечно, не композитор, а изобретатель, но очень талантливый».

Добавлю от себя, что все изобретенное ради принципа новизны в искусстве всегда устаревает и забывается намного быстрее, чем классическое. Волею судеб мне довелось побывать на концерте, где исполнялось одно из произведений Кейджа в присутствии самого автора. Могу засвиде­тельствовать: это было очень скучно.

Видео с исполнением культового произведения Дж. Кейджа «4, 33».  С привязкой ко времени. Все, что до того – это как раз двухчасовая лекция.

Похожие темы

Причудливая логика мусора

Ради прославления своего города денег не пожалели, и оценивать конкурсные работы были приглашены многие знаменитости. Почти все члены жюри оказались представителями экспериментальных направлений в современной музыке

Диктатура новаториата

С 25 августа по 9 сентября 1946 года в пригороде Дармштадта прошли первые двухнедельные курсы, впоследствии получившие известность как дармштадтские Международные летние курсы новой музыки

Уходящая в прошлое «музыка будущего»

Процессы, приведшие музыку к ее нынешнему состоянию, начинались сто лет назад одновременно и в Европе, и в России (в музыке позднего Скрябина, например). Русская музыкальная культура, при всем ее своеобразии