Концерт симфонической музыки Александра Журбина: мост через полвека

Круглые даты — не более, чем условность, спасательный круг, придуманный людьми в стремлении структурировать время. При этом юбилеи дарят прекрасный повод для подведения итогов в форме ретроспектив и антологий. Музыкальное открытие фестиваля «Всё к лучшему!», приуроченного к 70-летию Александра Журбина, в этом смысле было символичным: друг за другом прозвучали произведения, написанные с интервалом почти полвека. Причем, помимо заявленной в программке мировой премьеры новой Симфонии № 5 была и вторая премьера — Симфония № 1 — дипломная работа композитора, до сих пор целиком не исполнявшаяся.

Весь вечер на сцене играл оркестр Государственной академической симфонической капеллы России — коллектив, регулярно выступающий в Москве и пользующийся заслуженной любовью меломанов. За пульт встал молодой дирижер Филипп Чижевский.

Обычным слушателям, вроде меня, на премьерах симфонических произведений могут быть полезны своего рода «либретто» — в меру подробные концептуальные подсказки «что имел в виду композитор?» Присутствие автора на исполнении и его желание приоткрыть замысел произведения — в этом смысле идеальный случай. Александр Журбин рассказал, что Симфония № 1 написана под влиянием стихотворения Пушкина «Телега жизни» (по объективной причине не столь популярное, как «Буря мглою») и выражает в музыке жизненный цикл человека. Струнные, медные, деревянные и ударные инструменты — олицетворение четырех стихий, звучащих в идущем по нарастающей хорале, открывающем симфонию — это зарождение жизни. Необычные диалоги между инструментами — молодость, когда человек не боится самых смелых экспериментов. Монологи третьей части — зрелость и размышления о жизни. Четвертая часть симфонии — вновь хорал, но уже по нисходящей и возвышенно затихающий в финале.

Второй номер — концерт для альта с оркестром, написанный Александром Журбиным в 1971 году. Солировал сын композитора Лев Журбин — известный нью-йоркский музыкант, на счету которого не один десяток записей и сотрудничество со многими знаковыми фигурами современной культуры — Йо-Йо Ма, Кронос-квартетом, режиссером Фрэнсисом Копполой и другими. Традиционный трехчастный концерт, — Allegro — Adagio — Allegro brilliante, — прозвучал светло, искрометно и был с большим энтузиазмом принят публикой, оценившей виртуозность музыканта. Лев Журбин — не только альтист, но и композитор. На бис он продирижировал вальс-миниатюрой «Гармошка», которую посвятил своей бабушке — Аде Александровне Журбиной.

Затем был антракт, в ходе которого на сцене шли приготовления к исполнению Симфонии № 5 — именно ее мировая премьера стала главным событием концерта. Еще совсем недавно, в июле, на встрече со зрителями премьеры оперы «Мелкий бес» Александр Журбин упоминал, что работает над завершением симфонии. Таким образом, слушатели фактически присутствовали при появлении на свет только что написанного произведения.

В конце антракта, когда по законам жанра уже должен был появиться оркестр, неожиданно прозвучало распоряжение: «а теперь все уходят со сцены!» На опустевшую сцену вышел Александр Журбин с рассказом о симфонии, носящей сразу два названия, одно из которых — итальянское Sinfonia bizzarra (странная симфония). Произведение действительно весьма необычно по форме. Оно состоит из пятнадцати (!) коротких частей и написано сразу для четырех солистов — скрипки (Андрей Баранов), альта (Лев Журбин), виолончели (Борис Андрианов) и фортепиано (Петр Айду).

После рассказа композитора зал затих, оставшись наедине с пустой сценой. И тут из боковой двери зала победно зазвучала труба. На сцену выходили музыканты, постепенно вплетая все больше нитей в музыкальную ткань. Последним появился дирижер, и в музыке органично прозвучал знакомый звук настройки оркестра. Автор предупредил о наличии в симфонии большого количества самых неожиданных цитат — и на мой слух их там было достаточно. От «Очей черных» до Прокофьева и явно авангардистских штучек — россыпь ассоциаций, подобно рыбкам в коралловом рифе, неуловимо ускользающих при попытке достоверного опознания. Из музыкальных фраз кристаллизовались вальсы, джазовые и латино­американские ритмы.

Концепцию произведения автор обрисовал как созвучную своей Первой симфонии некую историю жизни. Это вполне могла быть история музыки XX века. Но могла быть и история мира — история романтики и войн, дважды прозвучавших сиреной. Но ведь не зря автор упомянул второе название, данное им симфонии: «Play, memory» (память, играй), добавив, что это аллюзия на «Speak, memory» (память, говори) — авто­биографи­ческую книгу Владимира Набокова. Александр Журбин — не только композитор, не боящийся быть понятным, но и тонкий мистификатор, умеющий изящно не договорить в рассказе о своей музыке, оставив простор для разгула фантазии слушателей. Поэтому каждый из слушателей в итоге унес с концерта свою Пятую симфонию Журбина.

На бис прозвучала увертюра к фильму «Московская сага», которой продирижировал сам юбиляр. Концерт окончен — фестиваль продолжается!

Похожие темы

«Биндюжник и Король» Оренбургского театра музыкальной комедии

Этому мюзиклу выпала злая судьба родиться в самое неподходящее для «лёгкого» жанра время — во второй половине 1980-х, когда страна кипела политическими страстями

«Мелкий бес»: популярный символизм, или Непростая опера для всех

В опровержении слухов о музейности оперного жанра бесспорным законодателем выступает КМТ имени Б.А. Покровского, регулярно представляющий мировые премьеры опер, написанных нашими современниками. Сезон 2014−2015 театр завершил премьерой оперы Александра Журбина «Мелкий бес»

«Недоросль»: вертикали и горизонтали власти для любого школьного возраста

В конце июля, когда один театральный сезон уже почти закончился, а другой еще не думал начинаться, в Московском музыкальном театре под руководством Геннадия Чихачёва состоялась премьера мюзикла Александра Журбина «Недоросль».