Голос публики – опера, концерты, кулуары

Голос публики

опера • концерты • кулуары

 

Ангел среди демонов: премьера «Богемы» в Новой Опере
(04.12.2015)

Автор: Федор Борисович (5 декабря 2015 13:24)  |
 Комментировать 

Подробная информация о событии

Дата: 04.12.2015

Место: Новая Опера

Состав:

Мими – Ирина Лунгу
Рудольф – Алексей Татаринцев
Марсель – Василий Ладюк
Мюзетта – Ирина Боженко
Коллен – Евгений Ставинский
Шонар – Артем Гарнов
Бенуа – Анатолий Григорьев
Альциндор – Михаил Первушин
Парпиньоль – Антон Бочкарёв
Таможенный сержант – Иван Петров
Мальчик – Савелий Бреус
Дирижер-постановщик – Фабио Мастранжело

«Богема», I действие. Рудольф - Алексей Татаринцев, Мими - Ирина Лунгу (Новая Опера, 4 декабря 2015)

За последние годы театр Новая Опера научился приятно удивлять — смелыми планами, точным выбором средств и, как следствие, — качеством результата. Театр застолбил в репертуаре несколько эксклюзивных для Москвы названий — таких, как мировой суперхит «Трубадур», вагнеровская веха «Тристан и Изольда» и, наверное, главный успех последних полутора десятков лет — «Ромео и Джульетта» Гуно. В то же время, Новая Опера, включая в репертуар редкие титулы, объявила о готовящейся премьере «Богемы» — одной из опер «большой тройки» (наряду с «Кармен» и «Травиатой»), делающей кассу всех оперных театров мира.

Конечно же, это все равно не могла быть «обычная» премьера — потому в назначенный день переполненный зал гудел в предвкушении. В этот раз Новая Опера отказалась от практики «пресс-показов», выиграв сразу по двум направлениям. Во-первых, сообщения о состоявшейся премьере не появились до урочного дня — раньше бывало, что журналисты, не вдаваясь в тонкости, рапортовали о состоявшейся премьере сразу после пресс-показа — за день до даты на афише. Чем оставляли у собиравшихся на премьеру впечатление приглашения на уже понадкусанный пирог. Во-воторых, не пришлось терзать премьерный состав дополнительным спектаклем, который надо спеть на полную катушку — ведь именно на нем зал заполнялся властителями дум, писавшими рецензии. В любом случае, премьерная публика — особая публика, и как метко кто-то заметил, «богема» в этот вечер была не на сцене, а в зале. Оставим перечень именитых гостей изданиям, менее озабоченным оперой, и перейдем к сути.

К «Вешалке» — газете Новой Оперы, с которой начинается театр, — мы еще вернемся. В очередной раз поговорить о толстом буклете, без которого сегодня не обходятся премьеры, — не получится за неимением предмета. Информация о постановке уместилась на скромной раскладушке, намекая на то, что спектакль «продаст» себя сам. На премьерах автор этих строк действует по принципу «не понял? прочти инструкцию!» — не штудируя буклет заранее, а пытаясь прочесть постановку ясным взором, не затуманенным ничем, кроме знания партитуры и либретто.

Когда занавес открылся, глаза разбежались — было от чего. Сценография не только ласкала глаз, но и с ходу будила воображение: художник-постановщик Хартмут Шоргхофер не стал сужать пространство до размеров бюджетной каморки. Он поселил бедных студентов не в мансарде, а в некоем помещении, расположенном сразу за циферблатом часов. То есть, по бытовой логике, непосредственно в часовом механизме. Который, впрочем, не работал — время мистически замерло (ну, или привет от гоголевской Коробочки с вечно стоящими часами). Видимо, связанные со столь экзотической диспозицией бытовые неудобства для друзей искупались неповторимым парижским видом — через циферблат в легком мареве наблюдается Эйфелева башня, над которой чуть заметно плывут серые облака, поддерживая едва уловимое ощущение живого пейзажа.

Благостность ревнителей «традиционных» постановок с первых же минут нарушает неучтенный персонаж, сидящий у края сцены с бумажным пакетом на голове. Те, кто не знаком близко с интернет-мемами и хтоническими существами, населяющими киберпространство, могут набрать в поисковике слово «угнетатель» и получить исчерпывающую информацию о субъекте. Человек в пакете недолго воплощал загадочное начало постановки и вскоре по-английски вышел, оставив тревожный осадочек. Предчувствие не обмануло — то, что происходило в течение дальнейших почти трех часов, наиболее точно можно охарактеризовать как

Бархатная режопера

Вот только не надо морщиться — сам не люблю это слово. Но надо же как-то доходчиво обозначить, что происходящее в спектакле ненавязчиво, но заметно расходится с либретто оперы Пуччини.

Действие перенесено в Париж конца сороковых годов XX века — что сегодня, с одной стороны, неподсудно, с другой — не революционно. Концептуальное вторжение режиссерской мысли наступает в момент появления Мими. Будто в ответ на зов Рудольфа, клюющего носом и сетующего на отсутствие вдохновения, под скрипичное предчувствие любви появляется «традиционная» Мими, зашедшая за огоньком. Одновременно, через циферблат с улицы проникает вторая девушка — в маленьком белом вязаном платье. Именно в таинственной пришелице посвященные узнают Ирину Лунгу, приглашенную в премьерную серию на главную женскую партию. «Традиционная» Мими исчезает за дверью в полу, а партию так и продолжает вести альтер-эго в белом.

Ирина Лунгу - Мими (премьера "Богемы" в Новой Опере, 4 декабря 2015)

Ирина Лунгу - Мими

На этот раз пришла пора осадить чаяния тех, кто ожидал чего-то фантасмагорического вслед за пришествием «девушки с крыши». Вплоть до конца третьего действия будет происходить примерно то, что было написано в либретто Иллики и Джакозы чуть больше сотни лет назад. Мими переоденется из беззащитного и вызывающего белого в «цивильное», полностью слившись с народом.

Второе действие — чувства возвышенные, и гуляние происходит на фоне вида в небо из-под подернутой инеем Эйфелевой башни. Эпизод с Парпиньолем превращен в смешную и душещипательную историю с привкусом безумия — в духе Феллини: Парпиньоль на заднем плане парит в воздухе в костюме Санта Клауса, а подарки детям падают непосредственно с неба. В самом деле, почему бы продавцу игрушек на праздник не устроить подобную акцию, скажем, при помощи забравшегося на балкон ассистента? Мило и забавно — соответственно духу Пуччини, в совершенстве владевшего музыкальным юмором.

Сцена из II акта. Парпиньоль - Антон Бочкарёв (Новая Опера, 4 декабря 2015)

Сцена из II акта. Парпиньоль - Антон Бочкарёв

Спектакль идет с двумя антрактами по схеме 1+2/3/4 (55/25/30 минут). В программке говорится, что «Богема» — опера Пуччини в трех действиях, но я позволю себе упрямо не верить глазам и в рассказе пользоваться привычным делением, согласно либретто.

«Богема», финал III акта (Новая Опера, 4 декабря 2015)

Финал III акта

В третьем действии, отдаленном во времени от второго на год, как вы помните, все плохо — и задником служит спиральная лестница, гипнотически низвергающаяся в темноту. События происходят не на улице, а на территории кафе, только что закрывшегося после вечерних гуляний парижан и гостей столицы. Спрятавшись за столом, Мими подслушивает дуэт Марселя и Рудольфа. В финале, как полагается, Мими с Рудольфом решают повременить с расставанием до весны, Марсель экспрессивно ругается с Мюзеттой. Обычное нелегкое счастье темпераментных молодых пар, благословленное автором оперы. Никаких предвестников когнитивного диссонанса, вроде легендарной фразы «а теперь кое-что совсем другое». Никто не ждет, например, испанскую инквизицию — и тем не менее…

Учитывая современную тенденцию давать спектакли максимально продолжительными действиями с минимальным количеством антрактов, перерыв перед последним действием — уже подозрителен. Не исключено, он дается, чтобы даже самые нерадивые заглянули в программку и поняли, что их ждет что-то экстраординарное, если не сказать — экстравагантное.

Последнее предупреждение для тех, кто не читает программку — супратитры: «прошло тридцать лет». Седой Рудольф с седым Марселем в темных очках по-хозяйски прогуливаются в интерьере салона современного искусства, где выставлены медузообразные творения из прозрачного пластика. Атмосфера преуспевания и общей расслабленности. Светский раут, обрисованный кинематографичными стоп-кадрами, подходит к концу. Гости уходят, вбегает Мюзетта, а с ней на сцену всерьез и надолго приходит предчувствие финала, выраженное невыносимо красивой мелодией под траурные вздохи меди. Мими кладут на место одного из никому не нужных экспонатов. Как догадались проницательные, Мими и здесь появляется в двух ипостасях: пока одна лежит, вторая — поет, совершая перемещения вокруг (своего) тела, как бы в раздумье. В отмеренный музыкой момент, еще раз поколебавшись, белая фигура медленно растворяется в круглом проеме — на сей раз пустом — за которым лишь небо…

Финальная сцена ("Богема", Новая Опера, 4 декабря 2015)

Финальная сцена

Не знаю полный перечень «проклятых театральных вопросов», но при оценке режиссерских решений главный из них —

Что это было?

Прочитав буклет, из слов режиссера Георгия Исаакяна вы узнаете, что его постановка — размышления о природе творчества и творческом кризисе:

В моем представлении «Богема» — глубоко внутренняя история: размышление о художнике и творчестве, о кризисе, о том, что надо писать, а не пишется; что ты не ощущаешь биения жизни. Цепляясь за человеческие связи, ты думаешь, что они «вытащат» тебя, но скорее приносишь и эти связи, и этих людей в жертву своему кризису и своему творчеству. Музыка Пуччини «согревает» сюжет, поднимает тебя над бытовой историей.

Теперь — слово художнику-постановщику Хартмуту Шоргхоферу (из той газеты «Вешалка», к которой я обещал вернуться):

Самый главный вопрос для меня в этой истории: реальна ли Мими или это фантазия поэта (Рудольфа)? Кто она: femme fragile (фр. «хрупкая женщина» — стереотип женственности, противоположный и дополняющий femme fatale — «рокоая женщина» — прим. ред)? Плод мужского воображения? Заветная мечта?

Итак, рисуются две парадигмы. Первая — история отношений поэта и музы, упрямо пытающейся осенить нерадивого творца. Вторая — Рудольф в первом действии на словах «нет вдохновения!» задремал, и у него случилась фантазия (заветная мечта).

Но опытные театралы знают, что в опере при тревожных признаках потери связности ощущений следовать подсказкам режиссера — гиблое дело. Гораздо интереснее следовать за музыкой и образами, которые она рождает в тренированном воображении.

Моя история, в которую укладывается всё в этом спектакле, — романтико-уфологическая и почти религиозная притча о некоем высшем существе (по своему вкусу назовите его Маленькой принцессой, пришельцем или ангелом), на свою беду материализовавшемся на карнизе у злополучного циферблата.

Алексей Татаринцев - Рудольф, Ирина Лунгу - Мими. Дуэт из первого акта (премьера "Богемы" в Новой Опере, 4 декабря 2015)

Сцена из I акта. Алексей Татаринцев - Рудольф, Ирина Лунгу - Мими.

Сняв крылья, в подсмотренном образе случайно зашедшей соседки Маленькая принцесса пытается гармонизировать жизнь окруживших ее людей. После неудачи с Рудольфом — еще тридцать лет скитается меж нами в образе Мими. Но мы инфантильны и беспечны, безраздельно поглощены сиюминутными делами — и пришелец, терпеливо наблюдавший как его труды уходят водой в песок, покидает нас.

«Но позвольте, где здесь Пуччини?» — возможно, спросите вы. И мне придется с легким раздражением повторить: неужели не понятно? Пуччини — «согревает» сюжет. И вообще, пора подвести итоги — в форме pros («за») и cons («против»).

Pros

Сценография красива — это привлекает основной контингент зрителей. Постановка, скорее всего, будет с интересом восприниматься почитателями «классических» прочтений — многие, уверен, даже не заметят лукавства. Ценители экспериментов также в накладе не останутся — не каждый день можно наблюдать по две Мими на одной сцене. Привлекательность на любой вкус должна обеспечить спектаклю долгую жизнь при полных залах — что обычно и требуется от «Богемы».

Cons

Раздумья чаще всего умножают печаль — так и здесь. На поверхности — крайне неудачный перенос во времени, напомню, в конец сороковых годов XX века (согласно информации в программке). В послевоенные годы даже пацаны школьного возраста в полной мере познали тяготы ответственности и повзрослели раньше времени — что говорить о поколении, прошедшем через войну в призывном или околопризывном возрасте. Инфантильность героев Пуччини происходит от возможности быть инфантильными в конкретный момент времени — но у поколения, пережившего войну, такой возможности не было.

Трагический финал намеренно облегчен — ведь речь идет не о живом человеке, больном смертельным недугом. Мими даже не кашляет, и ее смерть — некая условность, красиво обставленная наличием сценического двойника. Здесь самое время вспомнить, что Пуччини — ум, честь и совесть веризма. Мощь его опер — в трансляции посредством музыки подлинных переживаний простых людей. Не бесплотных душ, не муз и не ангелов.

Так получилось, что накануне я был на «Богеме» в МАМТ, и это была настоящая диверсия, поскольку при всех достоинствах премьерной постановки Новой Оперы, в некоторых аспектакх она не выдерживает сопоставления. Речь даже не о менее очевидной возможности сопереживания, а, например, о детальности бытовых сцен, в которых при сравнении ощущаются драматургические пустоты — в музыке явно что-то происходит (у Пуччини это всегда заметно), а на сцене — нет.

Режиссеры сегодня часто цитируют друг друга и сами себя, да и идеи часто видают в воздухе — избежать общих мест на практике трудно. Поэтому опытный зритель приучен снисходительно относиться к уколам дежа-вю. Но здесь нужно сказать пару слов о цитатах — вольных или невольных. Пример — согревательные потирания спинами в первом действии, да и другие мизансцены у печки («Позор автору!» — просто полное повторение). «Танец лебедей» в четвертом действии, конечно, напрашивается «интуитивно», но выглядит уж очень похоже. Можно зайти дальше и сказать, например, что решению «Вальса Мюзетты», исполняемом на стуле и вокруг стула, кое-где недвусмысленно соответствует уже неоднократно спародированной и процитированной сцене допроса из «Основного инстинкта» — но это будет, наверное, слишком.

Здесь самое время остановиться и, наконец, подвести черту, заметив, что аргументы «за» все равно перевешивают. Да и вообще,

Всё хорошо

Просто постановка Георгия Исаакяна — скорее повод для раздумий и рефлексии, чем возможность уронить слезу над известным сюжетом. Режиссер недвусмысленно поясняет свое отношение к материалу:

Я ненавижу богему как жизненное явление. И мне совершенно не интересно рассматривать сочинение Пуччини так, как это обычно делают.

Так что если вам непременно нужны простые, но сильные переживания за вышивальщицу Мими — в Москве есть еще две «Богемы» (в МАМТ и в Большом театре), которые обеспечат требуемый эффект. Конечно, в любом случае праздник чувств невозможен без надлежащего исполнения. Например, такого, какое мне посчастливилось услышать в этот премьерный день, на который был заявлен ударный состав.

Рудольф - Алексей Татаринцев, Мими - Ирина Лунгу, Марсель - Василий Ладюк, Мюзетта - Ирина Боженко, Шонар - Артем Гарнов, Коллен - Евгений Ставинский (Новая Опера, 4 декабря 2015)

Мими — Ирина Лунгу. Сильный, объемный, красивый голос, тонко нюансированное пение и богатейшая динамика. Наконец-то услышал певицу в живом спектакле, а не в записях, как я теперь понимаю, просто не способных адекватно передать такой голос. Образ сдержанный, и в эмоциональных сценах актерски несколько уступает коллегам, но, возможно, дело в том, что они — на своей сцене и потому более раскованы.

Ирина Лунгу - Мими (премьера "Богемы" в Новой Опере, 4 декабря 2015)

Ирина Лунгу - Мими

Рудольф — Алексей Татаринцев. Один из певцов, которого нет никакой возможности «разбирать по полочкам» — вот пение, а вот игра. Органично существуя в любой роли и обладая неотразимой харизмой лирического героя, Алексей доказал, что в партии Рудольфа для него нет трудностей. Лучше всего, по-моему, удались дуэты с Мими в первом и третьем действии и дуэт с Марселем в четвертом.

"Богема", сцена из IV действия. Рудольф - Алексей Татаринцев (Новая Опера, 4 декабря 2015)

Сцена из IV действия. Рудольф - Алексей Татаринцев

Мюзетта — Ирина Боженко. Наверное, главное впечатление спектакля. Не раз видел ее Джульетту и знал, что она умеет создавать выразительные характеры. Но все равно был сражен грацией и голосом примы Монмартра, которую Ирина исполнила с оперной убедительностью и опереточной легкостью. Высший пилотаж!

Мюзетта - Ирина Боженко, Альциндор - Михаил Первушин ("Богема", Новая Опера, 4 декабря 2015)

Марсель — Василий Ладюк. Вот за кого можно было не волноваться. Формально роль не главная, но именно Марсель был камертоном артистизма и культуры звука в этом спектакле.

Марсель - Василий Ладюк, Рудольф - Алексей Татаринцев (Новая Опера, 4 декабря 2015)

Марсель - Василий Ладюк, Рудольф - Алексей Татаринцев

Коллен (Евгений Ставинский) и Шонар (Артем Гарнов) вокально и образно удачно дополняли друг друга, прекрасно звучали, уместно вставляя характерные интонации. И, конечно, от души жгли в сценах, где была возможность проявить себя.

Богема, сцена из IV действия. Шонар - Артем Гарнов, Коллен - Евгений Ставинский, Рудольф - Алексей Татаринцев, Марсель - Василий Ладюк (Новая Опера, 4 декабря 2015)

Богема, сцена из IV действия. Шонар - Артем Гарнов, Коллен - Евгений Ставинский, Рудольф - Алексей Татаринцев, Марсель - Василий Ладюк

В «Богеме» нет развернутых хоровых номеров, но второе действие требует точности в плетении ткани монмартрского гуляния из разговорных фраз — здесь на высоте был и хор Новой Оперы (хормейстеры Наталья Попович и Андрей Лазарев), и детский хор ДМШ «Пионерия» (хормейстер Ирина Куренкова).

Но самый сильный эффект — несравненно больший, чем раздвоение Мими и «тридцать лет спустя», а главное — абсолютно позитивный — игра оркестра под управлением дирижера-постановщика Фабио Мастранджело. Головокружительное разнообразие темпов, эффектные паузы (особенно запомнился показавшийся вечностью подход к финальной каденции), но главное — прозрачность звучания, точный баланс и согласие с певцами. Были небольшие расхождения и в первом действии тяжеловато звучали медные, но все в допуске. Бойко и интересно звучала флейта Георгия Петрова (если не ошибаюсь, впервые слышал его первой флейтой), самые приятные впечатления оставили Полина Баранова (арфа), Анна Июдина (скрипка), Олег Князев (альт), Дмитрий Устименко (виолончель).

*     *    *

Несмотря на все мои сетования, премьерная «Богема» в Новой Опере оставляет отчетливо приятное впечатление. Спектакль зрелищен, эстетичен, поставлен со вкусом и, главное, — заряжен энергией талантливых музыкантов и певцов, что вызывает желание послушать его еще не раз. Чем и собираюсь заняться — прямо сегодня.

«Богема» 4 декабря 2015

Похожие темы

  • Богема: от ненависти до любви (Новая Опера 04‑06.12.2015)

    Да, премьера «Богемы» в Новой опере явно удалась! Во-первых, аншлаг был впечатляющий: у театра активно спрашивали лишние билеты, а в зале даже сидели на ступенях. Во-вторых, резонанс громкий — критики только…

  • «Ромео и Джульетта»: постскриптум к премьере в Новой Опере

    Завершив добровольное затворничество от чужих рецензий сдачей премьерного материала редактору, я, как водится, принялся пылесосить интернет, изучая мнения. Кто-то хвалит певцов, кто-то в восторге от оркестра, многие особо…

  • «Саломея» – премьера в Новой Опере (14.09.2015)

    Наверное, все уже высказались о премьере «Саломеи» Рихарда Штрауса в Новой опере. Напишу немного и я. Может, даже к лучшему, что уже какое-то время прошло. Зато в памяти осталось…

  • Трубадур (Новая Опера 07.06.2014)

    Состояние рядового репертуарного спектакля — срез, показывающий текущее положение дел в театре. Особенно, когда речь идет о сложнейшем шедевре, способном бросить вызов любой труппе мирового уровня. Таков вердиевский…

Рубрика: Опера, Премьеры Богема  Ирина Боженко  Ирина Лунгу  Артем Гарнов  Василий Ладюк  Евгений Ставинский  Алексей Татаринцев  Джакомо Пуччини  Новая Опера  Георгий Исаакян  Хартмут Шоргхофер 

Добавить комментарий Отменить ответ

Рубрики

  • Опера
  • Концерты
  • Мюзикл
  • Премьеры
  • Кулуары

Метки

Оперы (81) загрузка...
Мюзиклы, оперетты (3) загрузка...
Фестивали, конкурсы, циклы (4) загрузка...
Певицы (175) загрузка...
Певцы (244) загрузка...
Музыканты (68) загрузка...
Коллективы (14) загрузка...
Дирижеры, хормейстеры (61) загрузка...
Композиторы (58) загрузка...
Театры, залы, площадки (34) загрузка...
Постановщики, менеджеры (87) загрузка...
А также (14) загрузка...

Фотонавигация

  • Ильдар Абдразаков, Елена Заремба, Дмитрий Корчак и Ольга Перетятько на фестивале «Вдохновение»

    Ильдар Абдразаков, Елена Заремба, Дмитрий Корчак и Ольга Перетятько на фестивале «Вдохновение»

  • «Иоланта» – премьера в Большом театре28 октября 2015

    «Иоланта» с причудами –
    премьера в Большом театре

  • «Холстомер»: откровения пегого мерина (КМТ 10.11.2015)

    «Холстомер»: откровения пегого мерина

  • «Евгений Онегин» в Большом: перезагрузка (06.11.2015)

    «Евгений Онегин» в Большом: перезагрузка

  • «Травиата» с Ольгой Перетятько в Мариинском театре

    «Травиата» с Ольгой Перетятько
    в Мариинском театре

  • «Хованщина» в Мариинском театре, 14 февраля 2016

    «Хованщина» с Ольгой Бородиной
    в Мариинском театре

  • «Пиковая дама» из Самары, 04.02.2016

    «Пиковая дама» из Самары
    на фестивале «Золотая маска»

  • Премьера «Манон» в МАМТ, январь 2016

    Премьера «Манон» в МАМТ

  • Концерт фестиваля «Мир контрабаса» памяти Леопольда Андреева

    Концерт фестиваля «Мир контрабаса»
    памяти Леопольда Андреева

  • Памяти Моцарта XX века

    Памяти Моцарта XX века

  • «Каменный гость» постучал в Большой театр

    «Каменный гость» постучал в Большой театр

  • Быки и коты – ночная экскурсия по театру «Геликон-опера»

    Быки и коты – ночная экскурсия
    по театру «Геликон-опера»

  • Упанишады, шарлатанство и просветление – «Сатьяграха» из Екатеринбурга на фестивале «Золотая маска»

    Упанишады, шарлатанство и просветление –
    «Сатьяграха» из Екатеринбурга
    на фестивале «Золотая маска»

  • Филип Гласс – секреты успеха самого исполняемого современного композитора

    Филип Гласс – секреты успеха
    самого исполняемого современного композитора

Присоединяйтесь!

Калейдоскоп

  •  

    Ночь перед Рождеством
    (ГАСК, СЗ ММДМ 11.03.2014)

  •  

    «Алеко» и романсы Рахманинова
    (Новая Опера 09.11.2014)

  •  

    Сказки Гофмана
    (МАМТ 26.02.2014)

  •  

    Три произведения Глинки в Музыкальной гостиной МАМТ
    (12.04.2016)

  •  

    История Кая и Герды
    (Большой театр 02.01.2015)

  •  

    Хайнц Холлигер и Государственный академический камерный оркестр России
    (БЗК 10.04.2015)

Информация

  • О проекте «Голос публики»
  • Правила использования фотографий
  • Фотографии для артистов и театров
  • Размещение материалов других авторов
  • Условия использования материалов сайта
  • Обратная связь

Голос публики © 2014 – 2022 · Все материалы сайта являются исключительной собственностью их авторов