Заключительный материал о Крещенском фестивале 2015 в Новой Опере, написанный мной для OperaNews.Ru. Был задуман как вторая часть диптиха с рассказом о «Жанне д'Арк» Верди. «Комплект» носит название «Единство противоположностей» — поскольку опера Верди обращена в эпоху бельканто, а «Король Рогер» — предвестник переосмысления музыкальных традиций. Впрочем, об этом — ниже.
Кароль Шимановский — композитор, чье творчество в полной мере может быть оценено лишь музыкантами и достаточно тонкой прослойкой искушенных слушателей, способных получать удовольствие от гармонически сложной музыки. Сам того не подозревая, Шимановский стоял у истоков музыкального переворота XX века, который вскоре, развившись в авангардное движение, прекратит поступательное развитие музыки, объявит накопленный багаж композиторских приемов безнадежно устаревшим и провозгласит самоцелью поиск новых средств выражения. Но сам Кароль Шимановский не был ниспровергателем устоев — преданный служитель музы, он лишь искал свой путь в музыкальной композиции.
На рубеже 1910 — 1920-х годов, когда опера «Король Рогер» уже находилась в процессе создания, Шимановский попал под влияние идей Стравинского, изменивших его композиторское мировоззрение и положивших начало работы с народной музыкой. Таким образом, опера, создававшаяся с 1918 по 1924 год, сочетает особенности смежных периодов творчества композитора. Для нее характерны как сложный гармонический язык, сложившийся у Шимановского в 1910-е годы под влиянием Бартока, Скрябина, Дебюсси, Рихарда Штрауса, так и первые опыты переработки «народных» мотивов — в данном случае Средиземноморья. События оперы не случайно происходят на Сицилии — для композитора это сакральное место в центре Средиземного моря, где встречаются разные культуры — византийская, восточная и греко-римская. Столкновение различных и, подчас, непримиримых культурных ценностей — пружина, приводящая в действие драматургию оперы.
В концертном варианте столь непростого произведения вся ответственность за успех исполнения ложится на дирижера. За пульт встал главный дирижер театра Новая Опера Ян Латам-Кёниг, в начале сезона представивший еще одну оперу XX века — «Поворот винта» Бриттена. Помимо повышенных требований к согласованности и динамической чуткости групп оркестра, необходимо правильно выстроить баланс с певцами — ведь удобные для пения «тихие» фрагменты, где композитор подобрал звучание инструментов, соседствуют с симфоническим вокально-инструментальным равноправием и беспощадными к голосам кульминациями. Здесь можно с удовольствием констатировать, что представление «Короля Рогера» отличало редкое вокальное благополучие.
Заглавная партия была ярко, мощно и драматически насыщенно исполнена Артемом Гарновым. Голосу Марины Нерабеевой в партии Роксаны иногда не хватало массы, но особая обертоновая пронзительность позволяла в большинстве случаев прорезать плотный оркестр, а уверенное владение филировкой придавало фразам необходимый лоск.
Михаил Губский произвел столь же сильное впечатление, как на предшествовавшем выступлении в «Мазепе» (партия Андрея). От исполнителя Пастыря (Пастуха) требуется пение на очень длинном дыхании со сложными тональными переходами по всему диапазону и полным арсеналом динамических оттенков — от едва различимых пианиссимо до огромных форте. Все это было в пении Михаила Губского и умножалось на осмысленность образа — каждое слово не пропевалось, а проживалась артистом. Всесторонний успех в сложнейшей партии.
Драматически внятный и тембрально контрастный Пастырю вокальный образ мудреца Эдриси представил Александр Скварко. В открывающем первое действие хоре уверенно и весомо солировал Виталий Ефанов (Архиерей), чуть напряженно, но добротно ассистировала Архиерею Диаконисса в исполнении Татьяны Табачук.
Хоровых номеров в опере достаточно, и хор Новой Оперы (хормейстер Юлия Сенюкова) на сложном материале показал свои лучшие качества — слитность звучания и хорошую дикцию. Выразительно и звонко прозвучал солист хора Владимир Федоткин. Приятное впечатление оставил хор Детской музыкально-хоровой школы «Пионерия», ассистировавший «взрослому» хору в первом действии.
Оркестр — главная движущая и «ударная» сила оперы «Король Рогер» — на форте радовал монолитностью струнных и контролируемым звучанием меди, а на пиано — красивым звуком деревянных духовых и валторн. Трудность партитуры не ощущалась — игра оркестра под управлением Яна Латама-Кёнига давала возможность погрузиться в разгадку музыкальной символики трех культур, представленных в трех действиях оперы.
Фото автора
Добавить комментарий