«Трубадур» в Михайловском театре

Автор: Александр Шварценштейн • 15 июля 2015 • 00:57

Дата: 04–08.07.2015

Место: Михайловский театр

Состав:

Манрико – Нажмиддин Мавлянов
Леонора – Татьяна Рягузова
Граф ди Луна – Скотт Хендрикс
Азучена – Ильдико Комлоши
Феррандо – Джованни Фурланетто
Дирижёр – Михаил Татарников

«Трубадур» в Михайловском театре (июль 2015) Фото: Александр Шварценштейн

Ну что ж, пришло время рассказать о моих музыкальных впечатлениях в Питере. Сначала о трех спектаклях «Трубадур» в постановке Дмитрия Чернякова.

Когда стало ясно, что мне судьбой предназначено увидеть этот спектакль, я решил заранее подготовиться, купил лицензионный диск этого спектакля, сыгранного в «Ла Монне», и внимательно изучил постановку на видео. Во-первых, чтобы быть готовым ко всяким неожиданностям, в том числе опасным для здоровья, а то у меня сердце слабое, во-вторых, чтобы все-таки попытаться если не концепцию понять, то хотя бы эмоциональный настрой ухватить. Так что в Михайловском я был уже вполне готов к тому, что увижу. И мне было очень интересно, во-первых, конечно, очередной раз услышать вердиевский шедевр, во-вторых, посмотреть, как артисты воплотят идеи режиссера, в-третьих, увидеть, как воспримет всё это публика культурной столицы. О постановке очень много писали и после премьеры в Женеве, и после первой осенней серии спектаклей в Михайловском. И делали это очень умные, образованные люди, поэтому мне не хотелось бы её анализировать и лишний раз вдаваться в детали, их и без меня подробно описали. Я сосредоточусь на своих впечатлениях от этой серии из трех спектаклей и на наблюдениях за реакцией публики.

Сразу хочу сказать, что все три вечера зал был практически полон, несмотря на мои опасения по поводу летнего сезона. Сначала я заметил среди зрителей некоторую настороженность. Некоторые из них, углубившись в программки, обнаружили там вместо краткого содержания объемную таблицу, где в двух колонках параллельно излагались канонический вариант действия и альтернативная версия Чернякова. Многие растерялись, я слышал, как одна женщина растерянно говорила своему спутнику: «Ты видел? Тут в два столбика!» На что он сказал: «Да ладно, оставь, давай музыку слушать!» И это было очень правильное решение! Правда, музыка началась не сразу, там ведь бертолуччиевское начало — после стука в дверь все заходят на сцену в полной тишине. Зрители даже заволновались: «А петь-то они вообще будут?». Но когда начали петь, все вздохнули с облегчением — музыкальный уровень спектакля оказался на высоте.

Участники и постановщики спектакля «Трубадур». Фото: Елена Пискунова

Постановка, конечно, для артистов сложная, не только из-за весьма оригинальной концепции, но, прежде всего из-за того, что они всё время должны находиться на сцене и самым точным образом воспроизводить сценический рисунок, придуманный режиссером. Но, надо сказать, что практически все делали это с такой отдачей, что отношение публики к происходящему с каждой минутой становилось все более доброжелательным.

Особенно сложный рисунок роли у Графа ди Луны, партию которого пел американский певец Скотт Хендрикс — как выяснилось, великолепный актер. При том, что ему приходилось выделывать на сцене, вообще непонятно, как можно еще что-то петь, тем более такую серьезную партию, как ди Луна. Но он пел! Убедительно и с огромным количеством нюансов в звуке. Баритон его оказался весьма гибким и умелым. Конечно, это была своеобразная трактовка, во многом объясняющаяся требованиями режиссера к роли, иногда там были оттенки, явно не предусмотренные Верди — от издевательских до крайне глумливых, но нот-то никто не отменял! И именно он держал концептуальную составляющую этого спектакля, какой бы спорной она ни была.

Хотя формально главным действующим лицом является Азучена. Эту роль неподражаемо исполнила венгерская певица Ильдико Комлоши. Какое было великолепное перевоплощение из роскошной и уверенной в себе светской дамы в растерянную, впавшую в ступор от горя несчастную женщину. Вокал тоже был интересный, разнообразный и тонкий, хотя и с некоторыми шероховатостями. Больше всего мне понравилось, как она пела сцену и дуэттино в третьем спектакле — очень проникновенно и мягко.

Леонору пела Татьяна Рягузова. Мне понравилось, что зрители весьма тепло поддерживали солистку своего театра, ведь у нее и партия очень сложная, и роль — ну совершенно не позавидуешь. Голос у Рягузовой — крепкий и достаточно плотный, сначала он мне вообще показался жестковатым, но, возможно, просто от волнения на самом верху он иногда звучал слишком напряженно и резко. Чуть скомканно прозвучали и колоратуры в кабалетте, но это, как мне показалось, объяснялось в основном режиссерским решением, ведь каватина Леоноры там поставлена как ее весьма оживленный спор с Азученой. Кроме того, было много и весьма удачных вокально моментов — в частности, в молитве, в дуэте с Графом или в финальной сцене.

Но для меня вокальным центром спектакля, как и ожидалось, стало выступление в партии Манрико Нажмиддина Мавлянова. Как и все исполнители, он очень тщательно воспроизводил задуманный режиссером сценический рисунок, и видно было, что делает он это весьма осмысленно. Во всяком случае я там много новых моментов для себя нашел по сравнению с видеоверсией. Но все-таки главным был вокал. И удивительный голос неповторимого тембра, словно вобравшего в себя всю яркость южного солнца. Когда он вышел после арии за сценой и на словах «è d’ogni re maggior» развернул голос, звук мне показался даже слишком мощным для этого зала. Но он потом его скорректировал и в лирических моментах пел очень мягко и тонко, а в драматичных — звонко и решительно, как, например, в первом дуэте с Азученой. Но кульминацией, пожалуй, все три раза стала бесподобно исполненная ария. Зал просто замирал как в гипнозе, а потом разражался овацией. И даже переставал обращать внимание на ди Луну, который по роли вообще-то очень сильно мешает Манрико петь арию, толкаясь и тыча ему револьвером в лицо. Но качество звука было исключительным. Да и в других сценах тембр Мавлянова завораживал сочностью и красивым вибрато, а в вокале сочетались отменная техника и яркая эмоциональность.

Между прочим, стретту Манрико тоже поет практически в сопровождении ударов веревки-бича и под револьверные выстрелы. Кстати, на втором спектакле именно после того, как окончательно «съехавший с катушек» и уже взявший всех остальных действующих лиц в заложники граф ди Луна схватился за револьвер, несколько человек покинули зал, а в остальном петербургская публика оказалась весьма терпеливой. Ну, в антракте многие критиковали постановку (в частности, я даже не решусь повторить, что именно говорили зрители про решение режиссера передать часть реплик хора солистам), но, пожалуй, все отдавали должное певцам. А после спектакля все жалели «убитого ни за что» Феррандо, вынужденного пролежать неподвижно на сцене минут 40 после того, как его «застрелил» ди Луна. (Кстати, в Москве идет драматический спектакль «Борис Годунов», где для погружения зала в шок, режиссер заставил Бориса Годунова застрелить одного из зрителей).

Я еще ничего не сказал о Феррандо, партию которого исполнял итальянский певец Джованни Фурланетто. Надо сказать, что истинная роль этого персонажа в данной постановке так и осталась для меня загадкой. Но играл он вдохновенно, воспроизводя кучу интересных деталей, и пел хорошо. Только мне показалось, что на фоне других ему немного не хватает обертонов и разнообразия в звуке. Но, возможно, такова была задумка режиссера.

Оркестр под управлением Михаила Татарникова, по-моему, играл четко и аккуратно. Хор Михайловского театра мне очень понравился.

И вообще, все — просто герои! Ведь спеть и сыграть такой непростой спектакль три раза через день с таким настроением и с таким качеством — это очень здорово! Спасибо! Всем — троекратное ура!