Быки и коты «Геликона»: путешествие по Закулисью

Ничто так не сближает с оперным театром, как ночь, проведенная с Призраком Оперы. Простым смертным эта возможность предоставляется ко Всемирному дню театра, отмечаемому 27 марта. К этому празднику приурочена акция «Ночь в театре», когда проходят экскурсии по закулисью, обычно скрытому от зрителей. По ту сторону занавеса таится целый мир — настолько притягательный, что раз попав в него, не упускаешь шанс освежить впечатления. Тем более, в эту ночь представилась возможность побывать на экскурсии в недавно открытом новом здании театра «Геликон-опера».

Стоит уточнить: в театре проводится два вида экскурсий — «историческая» и «техническая». Историческая — с рассказом об истории «Геликон-оперы» и особняка Шаховских-Глебовых-Стрешневых, в котором после длительного периода реконструкции театр получил постоянную прописку. Техническая экскурсия дает возможность попасть в служебную часть здания — о ней и пойдет речь.

Отправной точкой стал Белоколонный зал княгини Шаховской. Приключение началось с экстравагантного шока в стиле «Геликона»: экскурсантам раздали строительные каски — ярко-оранжевые, как «бабочки» у геликоновских стюардов. Вспомнилось, что в такой же каске Дмитрий Бертман, кажется, совсем недавно рассказывал о ходе реконструкции ныне обживаемого здания. Георгий, на ближайший час ставший нашим проводником, уверил, что все серьезно и ознакомил с правилами техники безопасности. И вот — первый шаг за границу зрительского ареала. Камерная сцена Белоколонного зала во многом повторяет устройство больших сцен: авансцена (здесь — с большим «языком», характерным для «шекспировских» театров), колосники, на которых подвешиваются софиты и штанкеты для крепления мягких декораций, по бокам — карманы — левый и правый. Поскольку «лево» и «право» для рабочих сцены и для смотрящих из зала осветителей — противоположные стороны, во избежание путаницы иногда применяется универсальная терминология с французскими корнями: если смотреть на сцену из зала, то слева будет «сад» (jardin), справа — «двор» (cour). Со стороны «двора» мы прошли в гримерную, откуда есть прямой выход в карман сцены — прислонившись к нему я сфотографировал интерьер и Георгия, рассказывавшего нам в тот момент о субординации во время спектакля.

В «Геликон-опере» именами исторических лиц и деятелей искусства названы не только залы, но и гримерные комнаты. Есть, к примеру, гримерка «Артур Эйзен» или вот — «Людмила Гурченко», с расписанием приглашения на грим в спектакле «Сказки Гофмана».

В небольшом Белоколонном зале предусмотрена лишь «верхняя» механика сцены. Большая сцена зала «Стравинский» оснащена «нижней» механикой, расположенной в трюме, куда мы и спустились в просторном лифте — на минус второй этаж. Здесь, в полумраке, среди там-сям расставленных декораций спектакля «Садко» я поймал себя на мысли, что наличие каски на голове, помимо чувства геликоновского стиля, придает-таки приятную уверенность, позволяя быть относительно беспечным среди конструкций причудливой формы.

Дно трюма расположено примерно в четырех метрах под Москвой. Как и во всех подвальных помещениях, актуальна естественная проблема — крыски-мышки. Вопрос решается столь же естественным (а также, кстати, самым эффективным и пушистым) образом — в трюме живут сторожевые коты (см. прим.), сыгравшие с нами в злого...

…и доброго крысолова.

Миновав кофры для концертных платьев оркестра

…и дверь в оркестровую яму, где не кормят и держат взаперти

…мы оказались под сценой. На заднем плане видны готовые к подъему декорации «Садко».

Я уже, наверное, не меньше сотни раз слышал, что сцена «Геликон-оперы» оснащена самой современной машинерией. Но, право, это лучше один раз увидеть! Мощные двигатели приводят в движение «столы», поднимающие и опускающие большие участки сцены, и плунжеры, служащие как для создания «люков», так и для подъема небольших площадок над уровнем планшета.

Когда осмотр механики подходил к концу, в трюм наведался добрый сторожевой кот

…проследовавший с нами выше — за кулисы большого зала «Стравинский». Из зала не ощущается масштаб театральной сцены. Как нетрудно догадаться логически, рабочее пространство над портальной аркой не меньше видимой зрителю высоты. Поэтому попав за кулисы поневоле задираешь голову вверх, куда поднимаются громады световых башен и где в космической дали подвешены штанкеты.

Тяжелая механика есть и здесь: на поверхности планшета при помощи лебедок перемещается огромный подиум с поворотным кругом. Также имеется звонница с историческими колоколами.

А управляется вся машинерия с единого пульта, оснащенного сенсорным экраном.

Мастер сцены Андрей показал на экране различные режимы работы пульта и для примера привел в движение занавес (опять же, из зала не видно, но занавес покрыт автографами гостей «Геликона»). Перед нами появился зрительный зал — вид, обычно открывающийся артистам.

Во время реконструкции «Геликон-оперы» перед инженерами стояла задача вписать современный оперный театр в пространство, занимавшееся историческим особняком. Зал «Стравинский» расположен во дворе — отсюда окна по периметру и ставший вип-ложей портик внутри. Над залом мерцает звездное небо, при помощи кристаллов Swarovski воссозданное по фотографии в ночь четвертьвекового юбилея «Геликона» — 10 апреля 2015 года.

Здание театра слишком мало, чтобы служить складом, и декорации доставляются при помощи габаритных грузовичков: текущий спектакль смонтирован, следующий — в ожидании монтажа, как уже упоминавшийся «Садко». А на сцене — «Кармен», одна из старейших (1996 год) постановок театра. Остов машины справа служит пристанищем Кармен

Отдельный мир — оркестровая яма со специфическими приколами музыкантов.

Тайной тропой выходим со сцены… и попадаем прямо к портрету княгини Шаховской, встречающему гостей театра на входе в гардероб. Рядом — арт-водопад, любимое место зрительских фотосессий.

Вот и всё. После ответов на оставшиеся вопросы остается поблагодарить причастных к организации и проведению за интересную ночную экскурсию, а затем пообещать геликоновскому Призраку Оперы скорую встречу — такие обеты негоже нарушать.

Фотографии автора.

PS: Знающие люди уточнили, что геликоновские коты – на самом деле кошки, причем с вагнеровскими именами: Ортруда, Зиглинда,... Моя совесть чиста – не будучи представлен кошачьему цеху, использовал в тексте слово «кот» как обозначение вида, а не указание пола. Да, жуткий сексизм:) (вернуться к котам)