Первое исполнение «Капулетти и Монтекки» в Новой Опере вдохновило на второй заход. Повтор концертных исполнений стал не только желанным нововведением Крещенского фестиваля, но и демонстрацией возможностей театра, способного укомплектовать технически и стилистически трудное произведение двумя составами солистов — в данном случае на роли Ромео и Тебальдо. И вот свет в зале уже гаснет, а в душе копошится мелкий, но противный страшок, обычно сопровождающий попытку вернуться туда, где было хорошо: вдруг ожидание приукрасило впечатления и я жду чего-то, чего не может быть?
Пропустить «Евгения Онегина» в Новой Опере с таким составом исполнителей было бы преступлением. К тому же три дебюта — Ларина Татьяны Смирновой, Няня Ирины Ромишевской, а самый значительный — Онегин Ильи Кузьмина.
Исполнение «Семирамиды» Россини одним из лучших российских оркестров, когда за пультом стоит Альберто Дзедда — событие знаковое, если не сказать эпохальное.
Если, согласно театральной идиоме, публика — действительно дура, то я — её типичный представитель. Пока «Итальянка в Алжире» шла ежемесячно, а то и дважды в месяц, мне казалось, что помню постановку наизусть и записывая впечатления несколько стеснялся явной избыточности — два раза в месяц два состава — что нового можно написать? Но прошло чуть больше полугода. Смотришь, казалось бы, изученный наизусть спектакль, а впечатление — свежее.
Посетил третий премьерный спектакль «Риголетто» в Большом театре. Впечатления противоречивые, и связаны они не только с вызывающей столько споров постановкой Роберта Карсена.
