Перед премьерой «Осуждения Фауста» Гектора Берлиоза в Большом я специально старые записи не переслушивал. Ну, во-первых, для свежести впечатлений. Во-вторых, я же изначально на три спектакля подряд собирался — вдруг надоест? И вот после трех спектаклей не так-то просто проанализировать и, главное, сформулировать, впечатления. Во всяком случае, у меня сразу не получается. Большинство удовлетворились одним посещением, и им всё ясно. Уже и выводы сделали. Мне бы их уверенность. В общем, я решил не выпендриваться, да и не повторяться, а просто рассказать, как все было. Сначала несколько слов о постановке, которая вызвала столько споров. Там было несколько неожиданностей — как приятных, так и не очень.
Итак, первое, что меня поразило на всех трех спектаклях — это уровень внимания публики. Такое впечатление, что люди сидели, затаив дыхание. Причем, все три дня подряд (или это мне так повезло с соседями?). Хотя публика, как вы понимаете, очень разная была — как всегда в Большом театре. Да и произведение к разряду популярных и легко воспринимаемых я бы не отнес. Структура сложная и, скажем так, неоднородная, а постановка Петера Штайна — точно в соответствии с этой структурой. Просто было там несколько моментов, где сочетание музыки Берлиоза и того, что происходило на сцене, реально завораживало. Это, на мой взгляд, прежде всего, сцена в погребе Ауэрбаха и так называемое «Воззвание к природе». Сужу по реакции публики. Не берусь анализировать остальные картины и давать окончательную оценку постановки в целом. По моим впечатлениям, она — яркая, разнообразная, местами очень контрастная и не такая простая, как многим кажется.
Теперь о главном — об исполнителях.
В первом спектакле (22 июля) на меня совершенно ошеломляющее впечатление произвела Ксения Дудникова в партии Маргариты. Причем, как Вы понимаете, я давно знаю эту певицу и с удовольствием ее слушаю. Думал, что знаю и все ее возможности. Но она пела необыкновенно хорошо! Такого лучезарно-ясного, абсолютно ровного и изумительно красивого звука я у нее еще не слышал! Ее голос просто купался в этой музыке, а она купалась в этой роли. Это был триумф! Стопроцентное попадание и, безусловно, самая удачная ее работа на сцене! Она затмила буквально всех! И это притом, что партия Маргариты совсем не такая объемная, как две главных мужских партии — Фауста и Мефистофеля. Хотя… Может быть, именно эта роль и задумывалась как камертон спектакля?
Как и ожидалось, очень ярок и артистичен был Дмитрий Белосельский в роли Мефистофеля. Каждое слово, каждая фраза у него звучали выпукло, очень выразительно, в том числе и за счет появившихся в голосе новых обертонов (вот они и стали для меня приятной неожиданностью). Его Мефистофель был злым волшебником — умным, циничным, всезнающим и очень харизматичным. И еще он был немного вальяжен — как, наверное, и полагается властелину черного мира. Вначале мне показалось, что самые верхние ноты у певца звучали с некоторым напряжением, хотя, честно говоря, когда поет Белосельский, я о красоте его голоса как-то не задумываюсь, потому что у него звук неотделим от образа, и все направлено на то, чтобы донести смысл. И это было блестящее исполнение!
Я ожидал многого и от исполнителя партии Фауста албанского тенора Саймира Пиргу, но не всем моим надеждам суждено было сбыться, во всяком случае в этот вечер. Вероятно, его голос относится к тем, которые лучше звучат в записи. Особенно вначале мне показалось, что голос звучит неровно, звук в середине тусклый, а наверху — слишком узкий и зажатый. И вообще в этом голосе есть что-то искусственное — в частности, в верхнем регистре. Возможно, меня еще раздражало, что я с большим трудом понимал его французский, не сразу распознал даже всем известное слово pourquoi! (Видимо, его французский слишком аутентичен, а может, просто особенности произношения) однако странно, со всеми другими исполнителями, у меня таких затруднений не было). Хорошо, что потом он распелся и озвучил все сложные места. В этом отдаю ему должное. Но хотя звук улучшился, честно говоря, мне все время мешала некоторая монотонность и недостаток эмоций. Впрочем, как сказал один из моих друзей: «Ты просто не умеешь его готовить слушать!». Он имел в виду, что мне не нравятся тембр и манера… Ну да, конечно, тут всё очень субъективно. Правда, именно в этот вечер я слышал в публике тезис о том, что тенора на премьеру специально выбрали с неприятным голосом, потому что Фауст в этом спектакле — отрицательный герой. Кстати, насчет героя… Возможно, так казалось на фоне Белосельского и Дудниковой, но, по-моему, образ разочарованного, а потом влюбившегося студента актерски тоже получился у Пиргу довольно-таки бледным. Впрочем, вероятно, я несправедлив, может, виновато премьерное волнение или просто день неудачный был у певца.
Николай Казанский в очень небольшой роли Брандера был звучен, спел все четко и выразительно. И, как всегда, классно сыграл!
На следующий день (23 июля) наиболее сильное впечатление в спектакле на меня произвел Александр Виноградов в партии Мефистофеля. Может быть, это потому, что я его очень давно не слышал и с нетерпением ждал этой встречи. Помимо очень добротного вокального исполнения Виноградов предложил и очень интересное и, как мне показалось, детально продуманное пластическое решение образа: его Мефистофель был очень энергичен, легок и быстр в движениях, и, простите за каламбур, чертовски опасен. Тембр у него за эти годы стал более плотным и богатым, а голос — достаточно объемным и весьма ровным по всему диапазону. Мне очень понравилось это исполнение.
Что касается, мексиканского тенора Артуро Чакон-Круса, то выяснилось, что как раз его голос в зале звучит лучше, чем в записи, во всяком случае, так мне показалось в этот вечер. Пел он достаточно добротно, но, главное, при этом эмоционально. Ну, иногда даже слишком, на самых верхних нотах из-за этого звучал слишком напряженно и иногда еще вибрато было слишком крупным (хотя тоже все, что надо, спел), но там, конечно, очень сложно партия написана. Когда он пел, я очень хорошо понял, что партия Фауста в этом произведении не только длинная и весьма сложная, но еще и самая неблагодарная. И герой оперы, вообще, выглядит малопривлекательно — то ли инфантильный пессимист, то ли неудачник и эгоист, то ли просто законченный мизантроп… Неслучайно же называется «Осуждение Фауста». Тем не менее, в целом Чакон-Крус произвел на меня весьма неплохое впечатление. И у него был «живой», характер, во всяком случае он попытался его создать. Правда, показалось, что к финальной сцене он немного устал, и звучность несколько упала. Но, вообще, когда его Фауст в ад провалился, хотя бы не было злорадных возгласов в зале.
Юстину Грингите, исполнявшую на втором спектакле партию Маргариты, я слышал ранее в концертном исполнении «Кармен» на сцене ММДМ. Но в этот раз она выступила еще удачнее, хотя мне кажется, что эта партия даже сложнее. Я искренне за нее порадовался. Ее голос в этот вечер звучал весьма плотно, ровно и надежно. Хотя тембр певицы, пожалуй, можно назвать немного прохладным и, если очень придираться, можно заметить, что у нее иногда резковато звучит верх, тем не менее, и объема, и звучности и стабильности наверху у нее для этой непростой партии хватает. И вообще исполнение было очень солидным, а трактовка — зрелой, хорошо осмысленной.
Брандера во второй и в третий день пел Александр Рославец. Хорошо спел и песенку, и провел последующую сцену, запомнился.
В третьем спектакле (24 июля, в 12.00) партию Мефистофеля исполнял Николай Казанский. Ну, не ожидал я, что он так здорово споет, несмотря на то, что давно его уже слушаю, и он всегда производит хорошее впечатление. Но тут певец превзошел самого себя, по-моему. И пел легко, свободно, темпераментно, с яркими верхами, и играл очень здорово. У него Мефистофель был такой очень лихой элегантный авантюрист с совершенно бесподобной пластикой. Пожалуй, больше всего он напоминал Олега Янковского в роли Дракона в одноименном фильме Марка Захарова в том финальном моменте, когда Дракон змея запускает, т. е. в самой что ни на есть дружелюбной ипостаси.
Ксения Дудникова на третий день спела в том же прекрасном ключе. На сей раз, как мне показалось, балладу о Фульском короле она спела еще лучше, чем в первый день, а вот романс Маргариты — пожалуй, чуточку слабее. Но возможно мне это просто показалось из-за того, что я в третий день сидел на акустически неблагоприятном месте и слишком справа. Я просто третий спектакль захотел поближе посмотреть, а там звук немного «перелетает».
В третьем спектакле партию Фауста исполнял Нажмиддин Мавлянов. Начало было сделано в весьма меланхолическом, даже мрачном ключе, и голос был скорее темным и матовым. А потом вообще была трагическая сцена с горькими, беспросветными интонациями. И если в первых двух спектаклях зрители несколько иронично хмыкали, когда Фауст брал мааленький графинчик с ядом и выливал его содержимое в ооочень большой бокал, то здесь этого несоответствия размеров даже никто и не заметил, ибо данная сцена была сыграна так, что никто в серьезности намерений Фауста не усомнился — он действительно собрался покончить с собой, и пасхальные гимны отвлекли его в самый-самый последний момент. В лирических фрагментах с Маргаритой голос певца стал более светлым, мечтательным, а потом и страстным. Хотя не обошлось без некоторых шероховатостей, дуэт и последующий терцет прозвучали очень выразительно благодаря удачной фразировке и полной гамме динамических оттенков (в частности, он красиво спел на пиано фермату на словах «Marguerite est à moi»). А в «Воззвании к природе», начав петь матовым голосом, затем добавил звука, и этот фрагмент получился самым драматичным. И вообще образ Фауста в исполнении Мавлянова мне очень понравился именно тем, что он был многогранным и, в то же время, цельным. И потом, все-таки очень приятно слушать такой красивый тембр.
Надо сказать, что наибольшее неприятие у публики, как я заметил за эти три дня, вызывают три последние сцены оперы. Особенно «Адская скачка» — черные кони ада в виде большой люльки на двух канатах, действительно, выглядят архаично, но там такая изумительная музыка и такие видеопроекции на заднике, что я уже к третьему разу привык. Затем следует картина падения в ад и хор демонов. Многие считают, что она выглядит слишком карикатурно и дидактично. Может быть. Зато в яркости ей не откажешь. А последнюю сцену — прощение Маргариты и ее вознесении на небо — большинство находит уж слишком пафосной. Ну, такова она у Берлиоза. Видите, в конце мы снова вернулись к постановке. Пожалуй, она может вызвать противоречивые чувства, но мне кажется, стоит еще над этим подумать, прежде чем ее высмеивать и осуждать.
Про оркестр под руководством Тугана Сохиева могу сказать только хорошее. Восхищаюсь четкой и слаженной работой хора и миманса. В этой интереснейшей постановке Петера Штайна есть очень сложные и очень зрелищные сцены, которые были бы невозможны без них. Во многом благодаря дирижеру, оркестру, хору, и, конечно, всем солистам я заново открыл для себя это интереснейшее произведение — «Осуждение Фауста» Берлиоза. Большое спасибо всем участникам спектакля! Я очень рад, что мне удалось всех услышать. На этой торжественной ноте я и закрыл свой оперный сезон.
Добавить комментарий