Истории разной степени примечательности, происходившие на спектаклях, здесь объединены тэгом Казусы. Но для табуретки в сцене убийства Родриго давно пора завести отдельный тэг. Правда, похоже, уже «посмертно», ибо на спектакле, о котором пойдет речь, «проблема табуретки» была изящно решена.
Всё-таки я удачливый ловкач. Отказавшись от премьерных рецензий на «Щелкунчик Оперу» и «Историю Кая и Герды» обеспечил себе по-детски умиротворенное прослушивание спектаклей и рассказы о них без обязательного регламента и лоска респектабельности. Не говоря о том, что благоразумно сэкономил себе нервы, отказавшись рецензировать (и вообще посещать) премьеру «Риголетто» Карсена.
Слава баритона Сергея Мурзаева, некогда солиста Большого, ныне доходит до Москвы, преимущественно, в виде рассказов. Поэтому спектакль, в котором состоялся давно обещанный театром выход Мурзаева в партии Скарпиа, пропустить было никак нельзя.
Постановка без парижского акта в Фонтенбло не только мешает этой опере тягаться по продолжительности с опусами Вагнера, не только лишает единственного эмоционально светлого пятна — красивой любовной арии Карлоса и любовного же дуэта у костра.
Посещая оперно-концертные мероприятия несколько раз в неделю можно на спор еженедельно писать внушительные нетленки не о происходящем на сцене, а о наблюдениях за публикой в зале.
